Распространена точка зрения, что религия возникла из страха человечества перед загадочными и грозными силами природы, то есть как следствие реакции на внешнюю среду, но можно предположить, что, по крайней мере, более поздние и изощренные, мистические и эзотерические, доктрины, напротив, являются попыткой проекции на мироздание опыта интроспекции. То, что человек открывал в себе в ходе медитации, переносилось им на внешний мир, чтобы объяснить его исток и устройство. Это означает, что и мы сейчас можем прибегнуть к этому методу, а затем попробовать описать его результаты привычным для нас языком Телемы. Поэтому мое выступление – не вполне доклад, скорее, я предлагаю вам вместе со мною совершить небольшое путешествие внутрь и посмотреть, что там есть; при этом мне интересно, насколько то, что вам откроется, будет совпадать с моим опытом. Возможно, вы заполните пробелы в моем описании.
Чтобы приступить, нам потребуется закрыть глаза. Мы можем убедиться, что и с закрытыми глазами как бы продолжаем «видеть», может быть, собственные опущенные веки; это напоминает багровое поле, пространство, экран, которое предстает перед неким присутствием, перед «видящим», которого невозможно схватить. Итак, очевидно, что имеется два полюса: внутреннее («присутствие») и внешнее («пространство»). Обнаруживается и третий фактор – это свет, который распространен по всему «пространству», причем этот специфический свет не зависит от окружающего нас мира; он остается даже тогда, когда мы находимся в абсолютно темной комнате. Это свет в нашей голове, свет сознания. Можно строить различные предположения об источнике света. Во-первых, мы можем допустить, что он исходит от «присутствия», которое тогда можно уподобить внутреннему солнцу, излучения которого освещают внешний «экран». При таком подходе свет как бы пребывает между двумя полюсами и связывает их. Во-вторых, мы можем предположить, что свет излучает сам экран, именно он является источником, от которого свет идет к присутствию. В-третьих, и это мне кажется наиболее верным, свет можно рассматривать как своего рода энергию, самостоятельное явление, возникающее между двумя полюсами, именно вследствие их противоположности, как напряжение их противостояния.
Мы можем заметить, что описанная структура – «присутствие», внешнее «поле» и свет между ними – сохраняется всегда, пока мы находимся в сознательном состоянии. Как только мы очнемся от глубокого сна или обморока, в тот же миг словно бы одновременно из ничто неосознанности выступает эта троица. Теперь мы можем перейти к преходящим явлениям нашего внутреннего мира. Допустим, мы испытываем какое-либо ощущение, которое в нашей структуре проявляется как движение, возмущение, приходящее из нижней части «экрана». Немедленно вслед за ощущением возникает и мысль, распознающая ощущение. Она является в верхней части поля. Например, у меня чешется рука, из всегда предстоящего перед «присутствием» экрана является сигнал, раздражение, почти сразу же из того же экрана поднимается мысль «чешется рука». Распознающая мысль сменяется чредой других мыслей. Например: «как неприятно», «вот так некстати», «должно быть, комар», «надо терпеть», «нет, слишком уж сильно чешется». В какой-то момент очередная мысль сменяется действием, также фиксируемым как движение в экране. Важно, что ни ощущение, ни мысль, ни действие не могут как-то совпадать с «присутствием», они всегда принадлежат «экрану», они всегда внешние по отношению к «присутствию». Можно понаблюдать и за любым другим внутренним явлением, скажем, образом. Что значит визуализировать? Я прошу вас представить синего слона. В экране появляется движение (восприятие моего голоса, сигнала), за ним возникает мысль «надо представить этого слона», за ним из внутреннего экрана возникает картинка – образ синего слона. Или возьмем воспоминание – из экрана возникает и занимает собой весь экран комплекс образов и мыслей, который мы называем воспоминанием.
В любом случае: 1) без «присутствия» этот процесс невозможен, чтобы что-то двигалось внутри структуры, должен быть этот внутренний «наблюдатель», эта «включенность»; 2) все, что наблюдается в структуре, за исключением освещенного «экрана», носит преходящий характер – появляется, какое-то время есть, потом исчезает. Однако само это движение сменяющих друг друга явлений практически непрерывно. Теперь нужно задаться вопросом: где в этой структуре обнаруживается наше «я»? Можно ли назвать им «присутствие»? Ни с экраном, ни со светом отождествить его не получается, значит, наиболее подходящая «кандидатура» — это «присутствие». Однако нам приходится отбросить и этот вариант. Мы ничего не можем сказать о «присутствии», кроме того, что оно есть и что оно отлично от всего прочего в структуре. У него нет иных качеств. Это один из двух полюсов, без которого ничего бы не было, сама структура была бы невозможна. Мы не можем схватить «присутствие», чтобы его исследовать как объект, ибо оно целиком «внутреннее». Нам понятно, что аналогичная структура есть в любом сознающем существе; в каждом человеке есть «присутствие», и мы не сможем обнаружить отличия «присутствия» в одном от «присутствия» в другом. То же касается и «экрана», и «света сознания». Отличны лишь преходящие явления, возникающие в этих вселенных-структурах. Таким образом, мы не находим «себя» среди постоянных элементов структуры, «я» существует как временное явление, как мысль. Впрочем, мы видим, что отдельные обитатели нашей вселенной имеют большую устойчивость и энергию в сравнении с остальными. Некоторые мысли как будто постоянно маячат на заднем фоне, готовы выйти на сцену при первой возможности, возвращаются вновь и вновь, и мысль о «я», без сомнения, относится к их числу. Но нам, все же, знакомы из опыта (или мы хотя бы можем представить) периоды отсутствия этой мысли.
Далее интересно попытаться обнаружить в этой структуре свободную волю. Наблюдение происходящего не позволяет этого сделать. Можно ли утверждать, что внутренний «наблюдатель» совершает какие-либо акты выбора и прикладывает усилия к достижению цели? Нет, описывая процесс, мы лишь перечисляем смену проносящихся перед «наблюдателем» явлений: раздражение – мысль-опознавание «чешется рука» — мысль «нет, не стоит» — «мысль, нет, надо» — движение на экране, свидетельствующее о «действии». Похоже, что одна из мыслей оказалась «сильнее», поэтому сменилась «действием». Причем такая наиболее «сильная» мысль – всегда та мысль, которая непосредственно предшествует «действию». «Наблюдатель» в этом процессе не участвовал, он ничего не решал и не делал. Все движение, от начала и до конца, развивалось на экране, в свете сознания.
Теперь мы можем попробовать провести параллели между этим опытом и некоторыми известными концепциями. Конечно, во-первых, мы видим, что описанное напоминает субъект и объект из классической философии: то, что я назвал «присутствием» — чистый субъект, а «экран» — это чистый объект. Когда восточные учения захотели донести до западного человека, их изложили при помощи знакомой ему терминологии, поэтому субъект и объект так часто упоминаются в литературе об индуизме, буддизме и т. д. Во-вторых, мы вспоминаем о «наблюдателе» и «свидетеле», часто упоминаемых в индусских и суфийских текстах. Мы обращаемся и к знаменитому масонскому символу глаза в треугольнике. В-третьих, нам становится более понятна идея «атмана», то есть большого «Я», бескачественного («не то, не то»), неизменного, самосветящегося. Также мы находим, что тантрическое представление о соитии неподвижного Шивы и динамической Шакти (энергии, силы Шивы) словно возникло из опыта интроспекции, аналогичного нашему: Шива является «неподвижным движителем», он ничего не делает, но только благодаря ему все делается; то же самое мы можем сказать о нашем «присутствии»: оно ничем не затронуто, всегда независимо, всегда само по себе, но без него ни экрана, ни света, ни явлений нет. Экран или основа напоминает Великую Богиню, которая бесконечно порождает и уничтожает сонмы существ.
Когда мы переходим к учению Алистера Кроули, мы узнаем в «присутствии» и «пространстве» Хадита и Нуит, два телемических божества. Хадит назван «осью колеса», он связан с движением. Правильнее было бы сказать, что Хадит – не само Движение, но Движитель. Это также «бесконечно малая точка», «точка зрения», что можно сказать и о внутреннем «наблюдателе», который у всех одинаков, однако то, что он видит, у каждого свое (одна точка отличается от другой только своим местоположением). Нут – Бесконечное пространство, Великая Мать, «звездное небо» (или, в аспекте Бабалон, земля, всеобщее лоно), как и наш «экран-Основа». Свет сознания, энергия, напряжение, существующее между двумя полюсами, — это Херу-Ра-Ха, дитя Нуит и Хадита. Можно предположить, что Хор-паа-Крат — это «потенциальное» состояние этой энергии (когда никакие явления не продуцируются), а Ра-Хор-Хут – «активное» состояние (вследствие напряжения между полюсами порождаются формы).
Правда, имеется еще проблема – как отличить атман от Ишвары, соответственно, Хадита от САХ. То, что Ишвара и Адонай (САХ) – одно и то же, видно уже из того, что оба имени переводятся на русский одинаково: «Господь», «Господин». Но, если мы связали «присутствие» с атманом-Хадитом, где тогда Ишвара-Адонай? Я предлагаю такое решение: когда мы говорим о «присутствии» как элементе структуры, которая повсюду одна и та же, то есть когда мы обсуждаем модель такой структуры, мы называем «присутствие» Хадитом. Когда же мы ведем речь о «присутствии» в структуре сознания отдельного существа, мы называем его САХ, Ишварой. Здесь нужно отметить, что до достижения Познания и Собеседования с САХ мистик по сути располагается на периферии и устремлен к САХ, находящемуся в центре. То, что мы поначалу называем «собой», лишь временные явления на экране, а не «присутствие», это, если угодно, «объект», а не «субъект». Неофит – это самая внешняя оболочка «луковицы», если изобразить в таком виде каббалистическое Древо Жизни.
Индуистские учения, как я понимаю, нацелены на обнаружение внутреннего «присутствия», которое объявляется единственной реальностью, Богом. Действительно, без неизменного «присутствия» находиться в сознании нельзя, в то же время любая конечная вещь, любая ограниченная форма всегда предстает перед «присутствием», но никак не задевает его, оно неуязвимо. Наш опыт показывает, что таково положение дел не только в состоянии бодрствования, но и во сне со сновидениями. Однако индусы идут еще дальше и утверждают, что это «присутствие» пронизывает все состояния вообще. Оно присуще и сну без сновидений, это объясняют так: когда вы проснулись после сна без сновидений, вы помните, что вы спали, сохраняется непрерывность психической жизни, что, по мнению индусов, доказывает, что «присутствие» сохранялось в этом глубоком сне. Отсюда легко сделать еще один шаг и провозгласить, что и смерть физического тела не помеха для «присутствия». Действительно, в «присутствии» настолько мало содержания, что, по сути, нет разницы между «присутствием» во мне и «присутствием» в вас; кроме того, с моей смертью точка в пространстве, из которой происходило «наблюдение», никуда не девается.
Впрочем, меня не удовлетворяет это решение, мне не хотелось бы останавливаться на этом выводе: во мне есть «присутствие», источник сознания, и это Я Сам, это Бог. Напряжение между двумя полюсами структуры, между внутренним и внешним, Я и Основой, взывает к уничтожению этих противоположностей, к обретению некоего единства, что превыше их. Это особенно остро чувствуется в медитации, когда барьер между двумя началами кажется нестерпимым препятствием. Что будет, если эта двойственность исчезнет? По-видимому, обморок или кома дают нам представление об этом. Два полюса схлопываются в Ничто. Это не достижимо в режиме сознания, всегда предполагающем обсуждаемую нами структуру, эту тройственность и двойственность. Но в отсутствие сознания уже нет возможности непосредственного переживания: когда есть Ничто, нет того, кто может его постигнуть. Поэтому мы можем лишь помыслить об этом единстве в Ничто, что, возможно, и есть «тайное знание» посвященных, гнозис. Погруженный в медитацию мудрец «понимает» («Понимание» — Бина – это берег по ту сторону Бездны), что Бог – это Ничто. Когда такая мысль обладает силой, возвращается вновь и вновь, можно сказать, что произошло укоренение в этом «знании», и адепт стал мастером. Но чтобы «слиться» с Ничто, надо стать ничем, уничтожиться. Поэтому и «окончательное освобождение» наступает со смертью. Окончательное решение мистического вопроса – это, как и полагается, Холокост.
© SPHINX Camp. O.T.O.
2014 e.v.
